Весеннее обострение: пациенты снова жалуются на перебои с лекарствами
Весеннее обострение: пациенты снова жалуются на перебои с лекарствами
09.04.2025 9967
В 16 регионах страны возбуждены уголовные дела из-за нарушений в процессе госзакупок медикаментов и при последующем их распределении. По словам генерального прокурора Игоря Краснова, во многом ошибки в планировании потребности в лекарствах были вызваны недостоверными сведениями в системе маркировки. Ошибки были устранены, так что все должно было нормализоваться. Так почему же льготники снова жалуются? На этот раз им не досталось препаратов от рассеянного склероза и для профилактики бешенства.
Из системы МДЛП исключены недостоверные данные о наличии на рынке 12 млн упаковок льготных лекарств, сообщил генпрокурор Игорь Краснов во время своего выступления в Совете Федерации с ежегодным докладом. Когда я прочитал это сообщение, то сразу вспомнил о том, как в течение всего прошлого года неоднократно указывал на эту проблему. Помните, как из продажи то тут, то там исчезал тот или иной препарат? Ситуация достигла апогея, когда осенью отовсюду исчез физраствор. Поначалу Росздравнадзор и Минздрав уверяли, что никакого дефицита нет, что, по данным системы маркировки, на рынке обращается еще достаточное количество упаковок обсуждаемых лекарств. И я, и многие другие эксперты предупреждали, что это не самый надежный источник данных для того, чтобы делать такие выводы. Есть разные причины, по которым лекарства “висят” в электронной системе, но фактически давно израсходованы.
Пост-фактум дефицит признали, и некоторым фармпроизводителям даже удалось на этой волне зарегистрировать новые, более высокие цены на свои препараты, в частности, физрастворы.
Но, увы, оказалось, что генеральный прокурор связал эту цифру - 12 млн “зависших в системе” упаковок - с другой проблемой. Согласно его выводам, информация, которая не соответствовала действительности, препятствовала определению объективной потребности в препаратах и планированию их закупок. После того, как в системе навели порядок, проблемы льготного лекарственного обеспечения успешно решили в Московской и Тверской областях, на Камчатке и в других регионах.
Дальше - больше: в 16 регионах приобретение по государственным контрактам завышенных объемов препаратов, ненадлежащее их распределение по аптекам и списание за негодностью стали основаниями для уголовного преследования, резюмировал Краснов.
Буду ли уголовные дела способствовать улучшению ситуации для льготников? Едва ли. На днях стало известно о том, что в ряде регионов наблюдаются перебои с получением лекарства от рассеянного склероза и антирабической вакцины (вакцины от бешенствой). Почему так происходит?
В большинстве случаев сбои в системе лекарственного обеспечения (не обязательно льготного) не имеют ничего общего ни с данными системы маркировки лекарств, ни с неумелым планированием. Краеугольный камень - это бюджетные ограничения практически всех источников финансирования и отсутствие прямой корреляции между порядками, стандартами оказания медицинской помощи, перечнями жизненно необходимых и социально значимых лекарств и выделенными ассигнованиями.
Федеральные субсидии регионам на обеспечение льготных категорий граждан определяются исходя из подушевых нормативов, а не реальной потребности, обращает внимание завлабораторией регуляторных отношений и надлежащих практик СПХФУ Минздрава России Захар Голант. В части орфанных препаратов (для лечения редких заболеваний) ситуация усугубляется тем, что решение о доступе к терапии принимается, как правило, на федеральном уровне, а ответственность за финансовое обеспечение сразу была возложена на субъекты.
«Представьте, что вы региональный министр здравоохранения, — говорит Голант. — У вас запланирован некий объем расходов на лекарственное обеспечение региональных льготников в соответствии с законом о региональном бюджете и ограниченный объем федеральных субсидий на обеспечение федеральных льготников. И вдруг вы узнаете, что в вашем регионе новый пациент с орфанным заболеванием или какое-то количество подопечных фонда «Круг добра» переходят на финансовое обеспечение за счет региона по достижении ими 19 лет».
В этом году в масштабах страны этот рубеж перешагнули более 500 пациентов. Конечно, власти субъектов, где проживают эти люди, попытаются адресно обеспечить их лекарствами. Но с учетом того, что денег в казне не прибавилось, а орфанные лекарства стоят миллионы рублей, вероятнее всего это произойдет в ущерб обеспечению льготных категорий по социально значимым заболеваниям, таким как сахарный диабет.
Система здравоохранения в России наследует советскую систему, продолжает Голант. Несмотря на попытки ввести принципы страховой медицины, она так и не отошла от планово-бюджетной системы. По его мнению, в идеале система лекарственного обеспечения должна обеспечивать непосредственно курсовую дозу препарата пациенту, которому либо выписан рецепт в амбулаторной системе, либо выдается лекарство в стационаре в госпитальной системе. В России же орган управления здравоохранением является главным распорядителем средств бюджета: он обеспечивает не пациентов, а исполнение бюджета.
«Мы идем не от пациента и его потребности, а от денег. Не важно, кто ты — главный врач стационара или министр здравоохранения. Ты отвечаешь за то, чтобы израсходовать средства. Отсюда и возникают многочисленные эксцессы, связанные с ошибками в планировании, которые приводят к списанию лекарств, которые оказались не востребованы больницей», — подчеркивает Голант.
Сегодня много говорится о том, что Россия переходит на пациентоцентричную модель здравоохранения, и чаще всего под этим подразумевают активное проникновение цифровых сервисов, улучшение маршрутизации. То есть предполагается, что пациент, будучи ядром системы, не должен испытывать проблем с записью на прием к врачу, с получением направления на анализы или справки в тот же бассейн. Вдобавок он должен иметь каналы связи, чтобы высказать свое недовольство или пожелание по работе системы. Но при этом часто упускается из виду главный смысл пациентоцентричной модели: когда пациент попадает в больницу, он должен быть обеспечен лекарствами.
«Их закупка должна быть привязана к конкретному человеку, они не должны закупаться на квартал, на полгода, — объясняет Голант. — Развитые системы здравоохранения уходят от закупок отдельно взятых медучреждений, от формирования запасов на базе крупных стационаров. Они внедряют централизованные хабы, которые ежедневно обеспечивают все медицинские организации в регионе».
Когда идет обеспечение пациента/рецепта/больничной койки, число ошибок автоматически сводится к нулю, подчеркивает эксперт. Ошибка возможна разве что в пределах одного дня.
То, что ошибки неизбежны, дал понять и председатель Счетной палаты Борис Ковальчук, выступая в Госдуме с годовым отчетом. По его словам, расхождение между прогнозом потребности субъекта в лекарствах и реальной потребностью «нормально».
«Никогда невозможно на 100% попасть в план, это нормальный процесс, поэтому должен быть механизм разумного перераспределения лекарств», — отметил Ковальчук.
По его словам, недостатки планирования закупок также связаны со сложностями учета федеральных и региональных льготников.
«Лекарства иногда закупаются и по одной, и по другой категории, то есть существует определенное дублирование, к тому же не везде ведется учет отказа от льготы в пользу монетизации», — сказал Ковальчук.
Вернемся к теме временного дефицита (на профессиональном языке - дефектуры), которая волнует не только пациентов, но и, например, сотрудников аптеки, которые тоже хотели бы знать, что в скором времени может пропасть из продажи, чтобы иметь на этот случай запас. На днях Минздрав издал приказ об утверждении положения о межведомственной “дефектурной” комиссии. Эту новость отрасль очень ждала, потому что полномочия органа закончились в конце 2024 года, и о возобновлении работы ничего не было слышно.
Согласно документу, дефектурные препараты должны включатся в соответствующий перечень в течение 10 рабочих дней со дня принятия решения комиссией. Она не только определяет - есть риск дефицита или нет. Комиссия решает, разрешать ли продажу и применение лекарств в упаковке, предназначенной для других стран, или временное использование незарегистрированных препаратов, если у них есть аналоги в России, и отменяет ранее выданные разрешения, когда дефицит устранен.
Дефицит устанавливается при наличии одного или нескольких из следующих критериев:
- производитель или поставщик прекратил деятельность;
- нет ключевых компонентов для производства;
- лекарство снято с регистрации в России;
- есть заключение Росздравнадзора о дефиците;
- нет терапевтических аналогов препарата в РФ.
В комиссию входят представители Минздрава, Минпромторга, Федеральной таможенной службы, Росздравнадзора, Федеральной антимонопольной службы и других ведомств — не менее 11 человек. Для консультаций могут приглашать экспертов, но у них не будет права голоса.
Предвижу вопрос: где можно будет посмотреть этот список? Боюсь, что нигде. Сведения о препарате, в отношении которого поступило предложение о признании дефектуры, публикуются в реестре на сайте Минздрава в разделе «Журнал» лишь для авторизованных пользователей, то есть для фармпроизводителей и держателей регистрационных удостоверений. Но все же то, что такой приказ вышел, внушает сдержанный оптимизм.
