Виталий Боровиков: «Моё медицинское образование не даёт мне покоя»
Виталий Боровиков: «Моё медицинское образование не даёт мне покоя»
15.04.2021 8645
Говорят, «большому кораблю - большое плавание», но иногда дальние морские путешествия, великие географические открытия совершались и на сравнительно небольших каравеллах. Было бы стремление!.. Фармацевтическая компания «Эллара» не относится к «гигантам отрасли», но цели перед собой ставит высокие, в том числе и разработку, внедрение новых отечественных лекарственных препаратов. С её генеральным директором Виталием Боровиковым беседует сегодня председатель редакционного совета издательско-коммуникационной группы «БИЗНЕС-ДИАЛОГ МЕДИА» и журнала «RBG - Russian Business Guide»Вадим ВИНОКУРОВ. Вадим ВИНОКУРОВ.
- Виталий Эдуардович, давайте вспомним, как всё начиналось, то есть - несколько слов об истории Вашей компании. И, конечно, о том, что она представляет собой сейчас: чем занимается, какие продукты выпускает?
- По фармацевтическим меркам наше предприятие - не очень большое, штатное количество его сотрудников - 350 человек. А начиналась её история чуть больше двадцати лет назад. Время было интересное... Возможности нам, молодым энтузиастам, казались безграничными: можно было заниматься всем, что в 30 лет кажется тебе интересным, перспективным, важным.
По образованию я врач, и мы с группой друзей-товарищей занялись сначала оптовой торговлей фармацевтической продукцией, а потом уже решили попробовать и тему производства. Так мы и познакомились с Покровским заводом биопрепаратов, который находится во Владимирской области. Оттуда и берёт начало компания «Эллара».
В начале в штате у нас было всего семь человек, и занимались мы выпуском препарата окситоцин. У нас уже был заказчик, с которым мы дружим и сегодня, спустя более чем 20 лет. Начав такую работу, мы постепенно всё больше и больше знакомились не только с темой торговли лекарственными препаратами, но и всё глубже погружались в вопросы: «что такое производство?», «что такое качество?», «что такое технологии?»
Всё это в итоге привело к тому, что сегодня мы имеем полноценное, полномасштабное производство инъекционных лиофилизированных лекарственных форм, выпускаем более 51 позиции лекарственных средств. Ежемесячно около двух миллионов россиян используют нашу продукцию для внутривенных и подкожных инъекций.
- Вернувшись из прошлого в сегодня, не можем не поговорить об актуальном, а пандемия коронавируса - это тема, которая, к сожалению, продолжает таковой оставаться. Есть ли в линейке продукции вашего предприятия препараты, которые направлены именно на борьбу с COVID-19? И удалось ли выпустить их в достаточном объёме?
- Действительно, период пандемии оказался для нас довольно сложным. У нас в линейке есть два препарата, которые утверждены стандартами Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) для лечения этого заболевания - это дексаметазон и гепарин. В связи с большой потребностью в этих двух препаратах нам пришлось переориентировать производство. Мы фактически перешли на ежемесячный, ежедневный, круглосуточный их выпуск. Это было просто необходимо для обеспечения резко возросшей потребности населения и лечебных учреждений, для снабжения этими препаратами ковидных больных средней и высокой степени тяжести.
- А как вы решали проблему с сотрудниками? Ведь некоторые из них тоже наверняка болели...
- Вопрос персонала для нашего предприятия действительно оказался очень серьёзным, если не сказать - стрессовым. Необходимость выпуска большого количества этих препаратов совпала по времени с периодом, когда вся общественность осознала, что ковид - угроза серьёзная. Для увеличения мощности мы запланировали запуск третьей линии, а значит, - возникла необходимость набирать новый персонал, обучать его работе на незнакомом им оборудовании. Быстро такому научить не легко, на всё нужно время. Плюс... а скорее - минус заключался ещё и в том, что болели и наши сотрудники, что также накладывало определенный отпечаток на ситуацию: то есть мы проводили тестирование, исключали из «оборота работы» не только тех сотрудников, кто заболел сам, но и тех, у кого заболевали родственники.
Но мы со всем этим справились! Наша управляющая команда, как мне кажется, из этой стрессовой ситуации вышла достойно. Да, поначалу было некоторое падение плана производства, связанное с отсутствием, нехваткой рабочих рук, но мы проводили совещания, объясняли сотрудникам, что эти два препарата, которые мы сейчас выпускаем, очень важны для людей, для их здоровья и даже жизни. И персонал пошел нам навстречу, наши люди нас поддержали. Действительно очень интересный эффект получился! Я благодарен нашему коллективу за поддержку, которую они оказали предприятию.
- Сегодня ситуация с COVID-19, как хочется надеяться, стала уже не столь острой. Как вы считаете: какие выводы после этой пандемии стоит сделать отрасли в целом, и вашей компании в частности?
- Действительно, история с пандемией COVID-19 очень многому научила и регуляторов, и производителей, и всё наше сообщество. Этот период показал, кто на что способен. Роль модератора по многим вопросам взяло на себя Министерство промышленности. Оно оказывало нам фактическую помощь по поиску субстанций, потому что спрос на них резко вырос не только в нашей стране, но и в мире. Занималось оно и распределением препаратов по регионам, чтобы всем доставалось равномерно.
Разумеется самым активнейшим образом в этом участвовали и другие производители.
На мой взгляд, ситуация с пандемией показала, что на уровне государства должны быть созданы возможности для организации каких-то быстровозводимых «штабов управления». Для ускорения коммуникаций между различными производителями. В зависимости от той нозологии, которая свалилась на ту ли иную территорию.
Что касается ситуации с пандемией коронавируса, то я считаю, что наша фармотрасль справилась с ней вполне достойно, без раскачки, за минимальное время. А ведь нагрузка на неё свалилась большая.
- Виталий Эдуардович, конечно, те меры, которые были связаны с поддержкой производителей в период пандемии можно назвать экстраординарными. Возьмем к примеру, ситуацию с медицинскими масками: был налажен выпуск огромного их количества, для чего были построены новые мощности. Но... Сейчас спрос на эту продукцию резко упал, и так получается, что эти мощности уже не будут востребованы. Такая же история может произойти и с другими медицинскими изделиями, с другими лекарственными препаратами: когда экстраординарный спрос сменится почти полным отсутствием этого спроса. Если заранее не иметь достаточных производственных мощностей, то случись пандемия - будут дополнительные жертвы. Но что делать с этими мощностями во время обычное? Как Вы считаете?
- Знаете, на уровне государственной политики такой институт, как «закладки», существовал всегда.
Что же касается ситуации с масками, то для нас, как для производителей, это история обыкновенная: у нас в чистых зонах, в классифицированных зонах сотрудники используют маски не только в дни пандемии, и действительно, когда на эти маски случился ажиотажный спрос, купить их нам было негде... Тогда мы вспомнили советский период, когда наши родители сами их шили, заказали маски в специализированных ателье, и нам пошили большое их количество. Из марли. У себя же мы организовали систему их стерилизации, выдачи, и в итоге - справились.
Сейчас, конечно, вопрос с масками уже практически снят, но те предприятия, которые в разгар пандемии перешли на их выпуск, осваивают сегодня, насколько мне известно, новые виды продукции: это и другие какие-то одноразовые принадлежности для больниц, и халаты, и комбинезоны для чистых зон и т.д. Мне кажется, что это останется востребованным, но для компаний нужна и какая-то диверсификация, расширение продуктовых портфелей.
- А «Эллара» новые препараты разрабатывает?
- Да, для нас, как и для любой другой фармацевтической компании, это момент - важнейший. Когда мы начинали, у нас был всего один препарат. Впрочем, так, наверное, работали не только мы - многие. Сегодня же я с гордостью могу сказать, что хотя «Эллара» и небольшое предприятие, но, тем не менее, у нас есть и собственный отдел разработки новых препаратов, и достаточно мощный отдел регистрации. Мы очень внимательно следим за тем, что происходит на фарм-рынке. За тем, какие препараты сегодня востребованы.
Моё медицинское образование не даёт мне покоя. Мне интересно, что происходит в этой сфере, что делают в мире. Потому что знать, что ты производишь препараты, которые оказывают благоприятное влияние на пациентов, помогают им выздоравливать - это ощущение неповторимое. За это стоит бороться!
В нашей компании, повторюсь, существует целый отдел разработки новых препаратов. Довольно неплохо оснащена у нас лаборатория. Сначала в соответствии со всеми регламентами мы применяем лабораторные методы исследования, потом проводим опытные промышленные испытания. После этого создается нормативная документация. Затем через трансфер мы передаём её нашим производственным цехам, которые масштабируют производство и выпускают эти препараты уже в больших объёмах.
- Виталий Эдуардович, а как бы Вы оценили развитие фармацевтики в нашей стране в целом? За последние, скажем, лет десять? В, наверное, помните, что была сначала программа «Фарма-2020», теперь - «Фарма-2030». Они что-то изменили? Изменяют?..
- Мне кажется, что фармацевтика в России достаточно бурно развивается. Я это вижу, я наблюдаю за коллегами, которые работают эффективно, показывают очень хорошие результаты: и по новым видам продукции, и по новым её формам. Это видно и по тому, как быстро появились и противоковидные препараты. Если государство будет находить возможность поддерживать и производителей, и компании, которые занимаются химическим синтезом, производством субстанций, поиском этих субстанций, то у нас всё получится.
- То есть получится тогда, когда мы станем страной, в которой производится полный цикл? От синтеза до конечных форм?
- Да, и пока здесь есть, над чем поработать, потому что, судя хотя бы по нашему предприятию, большая часть субстанций - или из Китая, или из Индии, или из Европы... Мы в этом смысле сильно зависимы от этих стран. Поэтому и на уровне регулятора, и на уровне коммерческих компаний надо задуматься об импортозамещении, сосредоточиться на выпуске оригинальных субстанций, потому что в этом есть один из элементов национальной безопасности в области лекарственного обеспечения.
- Когда речь идёт о синтезе субстанций, ваши коллеги часто говорят, что проблема заключается в том, что эти субстанции нельзя, не выгодно синтезировать в небольших количествах. То есть если уж ты их синтезируешь, то синтезируешь много. Но - внутренний рынок для этого слишком маловат, а значит нужно заниматься экспортом. На экспортных же рынках ситуация тоже достаточно тяжёлая... А как Вы считаете: может ли Россия всё-таки найти свое место в этом синтезе?
- Уверен, что может! Возьмём, к примеру, нашу компанию: проработав этот вопрос, мы взялись теперь за изучение и лабораторную наработку субстанций пептидного синтеза. В Советском Союзе уже существовало очень мощное подразделение, которое этим занималось, и мы пытаемся эту работу продолжить. И таких предприятий в России несколько, не только наше. Это даже не малотоннажный, а - «граммовый» синтез.
А в результате, например, даларгин - препарат, который сейчас, кстати, подтверждает свое соответствие по борьбе с «цитокиновым штормом» у ковидных больных.
Так что я считаю, что малотоннажный синтез, «килограммовый» и «граммовый» синтез вполне в России востребован...
- То есть синтез таких современных субстанций?
- Да, и на уровне регулятора, на мой взгляд, необходимо создать производство тех субстанций - скорее всего связанных с антибиотиками, - которые нужны для безопасности населения в случае, если произойдут события, наподобие тех, что мы с вами сегодня ещё переживаем...
- Мы с Вами знаем, что в советское время существовало три завода - Курганский «Синтез», «Биохимик» и «Биосинтез», каждый из которых был способен покрыть потребность страны по антибиотикам...
- Можно назвать ещё институт антибиотиков на Нагатинской, Завод имени Карпова, где разрабатывали, внедряли, распространяли...
- Теперь у нас в стране такого крупномасштабного синтеза антибиотиков, к сожалению, нет...
- Насколько мне известно, сегодня попытками всё это воссоздать занимаются, например, коллеги в Саранске. Ребята - просто молодцы! Есть и другие предприятия, которые понимают важность этот вопроса и думают над возможностью его решения.
- И в заключение: каким Вы видите будущее вашей компании? Если заглянуть на пять-десять лет вперед...
- Мне кажется, что это по-прежнему будет не очень большая компания, но - компания, которой удалось вывести на производство те абсолютно новые продукты, которые пока находятся у нас в процессе регистрации. Находятся и пять, и семь лет...
Мы очень надеемся, что эти лекарственные препараты окажутся востребованными, что они будут оказывать лечебный эффект на тех больных, для которых мы их создаём.
- Остается только пожелать Вам успехов, о которых, надеюсь мы ещё не раз с Вами поговорим...
- Спасибо!
