06.08.2025 1194

Почетное знание «военно-медицинские клоуны» команда АНО «ЗДЕСЬ С ТОБОЙ» получила относительно недавно. Сначала они работали с детьми – пациентами онкологических отделений больниц, затем со взрослыми пациентами в хирургических и онкологических отделениях. Один из врачей долго наблюдал за обладателями красных носов, а потом замолвил о них словечко своему другу и коллеге – начальнику одного из госпиталей. Так два года назад медклоуны и получили новую приставку «военно-», рассказала проекту «Чувство Родины» директор АНО «Центр развития медицинской клоунады» Лерика Лукина.

– Лерика, расскажите, пожалуйста, о себе, как вы стали волонтером.

– В некоммерческом секторе я уже 13-й год. Когда училась на втором курсе циркового училища, увидела объявление о наборе в студию медицинских клоунов. С того момента и занимаюсь этим. Пока в формате общественной деятельности, но в перспективе мне бы хотелось превратить дело моей жизни в профессию, поэтому я создала свою АНО «Центр развития медицинской клоунады» «ЗДЕСЬ С ТОБОЙ». Мы работаем в детских и взрослых отделениях больниц, а также в военных госпиталях.

О работе в детских отделениях я написала книгу “Этот путь начинается здесь”, по которой был поставлен спектакль “Разговор с клоуном: В поисках радости”. Таким образом я пытаюсь донести до людей мысль о том, что есть и такая форма поддержки, как психоэмоциональная, и часто она не менее важна, чем физическое здоровье.

– Мне как-то попадались в сети объявления о наборе на курсе больничных клоунов. На ваш взгляд, чтобы работать в этом амплуа нужно иметь базовое образование: цирковое, театральное? Или важнее обладать чувствами эмпатии, юмора?

 – Это, наверное, один из самых больных вопросов для меня. У меня, как я сказала, есть базовое образование: режиссерское, цирковое. Но только примерно на пятый год своей работы я осознала, что у меня достаточно опыта, навыков, понимания системы, как эти знания передавать другим. Вы правильно сказали, сейчас медицинская клоунада довольно популярное направление. Многие считают: “Подумаешь! Ничего сложного! Нос надел, яркий костюм придумал и пошел дарить людям добро”. К сожалению, есть такой стереотип в обществе. Я же убеждена, что крайне важно в нашей сфере вовсе не базовое образование, а определенные человеческие качества и должная подготовка.

 Кстати, месяц назад я получила от Министерства образования и науки лицензию на нашу образовательную программу переквалификации “Основы деятельности в медицинской клоунаде”. Медицинской клоунаде в России лет 20 точно, и курсов было предостаточно, но это первая абсолютно официальная образовательная лицензия. Не костюмы и не красный нос делают клоуна клоуном, а правильное отношение к людям.

– Именно такое отношение открыло для вас двери в госпиталь?

– Хочется верить, что да. Врач взрослого отделения больницы, в котором мы работали, подошел ко мне после презентации моей книги и признался, что давно наблюдает за нами, видит, как позитивно меняется настрой пациентов после наших посещений и что рассказал о нас своему коллеге в военном госпитале. Для меня это была высшая похвала: врач увидел пользу от нашей деятельности и поделился своими наблюдениями с другим врачом. Прошло еще несколько месяцев, прежде чем все согласовали и нам предложили пройти проверку, чтобы мы могли зайти в учреждение Минобороны.

Честно сказать, мы очень волновались, морально готовились. Как вести себя с детьми, мы знаем, как на нас реагируют взрослые – тоже, но какой будет реакция бойцов, было неизвестно. В своей работе мы руководствуемся тем же главным правилом, что и врачи, – не навреди! Ясно было одно: нужно быть максимально аккуратными, внимательными, деликатными, собранными. Ведь задача медицинского клоуна, почему еще обязательно надо переквалифицироваться, – не жалеть своих подопечных, а дружить с ними.

Как только мы побывали в военном госпитале, сразу поняли, что там своя специфика и нам обязательно нужен некий свод правил, методических рекомендаций. Мы их разработали, за что были отмечены дипломом в номинации «Здоровье СВОих» на Всероссийском форуме «Здравница-2025», проходившем в технопарке «Сколково».

 – Как обычно происходит ваш визит: у вас есть какая-то программа или вы импровизируете находу?

– У нас нет программы. Наша деятельность – сплошная импровизация. Редко, но бывает, что мы заходим в палату к бойцам, а там сидят его родственники, сын, дочь. Мы с ними тоже взаимодействуем, стараемся вовлечь в наш диалог, предлагаем научить жонглировать или вместе спеть песню. Получается небольшое представление. Мама одного бойца сказала: “Я так рада, что вы пришли к нам, – сегодня у моего сына день рождения!”

Сначала мы заходим к командованию, потом к врачам отделения, спрашиваем разрешения, уточняем, в какие палаты можно зайти. Потом уже далем обход и обязательно стучимся, прежде чем войти в каждую палату. Нам важно услышать ответ о желании контактировать с клоунами. Если кто-то отказывается от общения, мы не переубеждаем его, а уважаем выбор и личное пространство человека. Это и возвращает людям уверенность в себе.

 Часто, когда появляемся на пороге, наступает тишина. На лицах пациентов – недоумение. Как-то боец попросил нас его ущипнуть: “Я вас точно вижу? Мне не привиделось?!” Здороваемся, объясняем, что мы – медицинские клоуны, говорим: “Все в порядке! Командование и медики в курсе, что мы тут. Теперь, если не против, давайте знакомиться”.

 Мы обращаем внимание на то, в каком состоянии бойцы, стараемся “считывать” их настроение. Если видим, что человек после операции, понимаем, что ему может быть больно смеяться, и предлагаем: “Давайте стихи будем читать: серьезные, классические”. В целом, мы не только про смех, а про поддержку.

 Иногда сами бойцы нам читают стихи. Например, один взрослый мужчина захотел прочитать Гёте в оригинале, а другой – свои собственные стихи.

 Мы много поем. Как-то так само складывается, видимо, это часть нашего культурного кода. Русский народ всегда поет, что бы с ним ни происходило. Иногда мы прямо спрашиваем: “Какая у вас любимая песня?” и вместе исполняем ее. Однажды бойцы сказали нам: “Девчонки, да вы пойте что вам самим нравится, мы послушаем”. Я запела свою любимую песню: «Луч солнца золотого...». Пою и смотрю на реакцию зрителей. Слышу, один другому говорит: “Я ее пел”. Наверное, он артист, подумала я. Допеваем куплет, останавливаемся, и я спрашиваю:

– А где вы ее пели? На сцене?

– В окопе пел. Жить хотел.

 Вот же я угадала с репертуаром! Это был очень трогательный момент.

 Или еще был случай. Зашли в палату и увидели на стене нашу фирменную открытку, которую мы подарили одному из бойцов в свой прошлый визит. К тому времени его выписали, на его месте был другой парень. Тот встретил нас как старых знакомых: "Так это вы! Клоуны с открытки! А я тут лежу и целый день смотрю на вас".

"Я сначала думал пройти мимо, потом все же решил узнать, кто вы такие", – признался другой парень и попросил сфотографироваться с ним на память.

«Ну и работа у вас!, – сказала нам одна из сотрудниц госпиталя. – В медицине, конечно, редко бывает, чтоб все было, как в книжке, стандартно, но в вашем деле нужно знать, что сказать, как пошутить».

– Лерика, свой первый визит в госпиталь помните?

– Конечно! У меня тряслись колени. Я старалась ни на минуту не забывать, кто перед мной, что он пережил, тщательно избегала использование слов-триггеров, которые, как мне казалось, ни в коем случае нельзя произносить. Я долго настраивалась, чтобы прийти и быть нужной именно этим взрослым, серьезным, ответственным мужчинам, которые защищают нашу Родину и делают то, что не каждый может. Можно сказать, что мы с командой робко делали первые шаги.

Знаете, самое большое потрясение от первого клоунского выхода в госпиталь – суперположительная обратная связь. Ребята очень хорошо реагируют на нас, причем как молодые, так и взрослые, которые нам в отцы годятся. Говорят: “Девчонки, спасибо, что пришли, давайте мы вас чаем угостим”, “Ой, как здорово, что вы про нас помните”, “Ой, да вы меня заставили выздороветь”. Это все реальные фразы, которые мы бережно храним в памяти.

– У вас только девочки в группе?

– Пока да. Желающих к нам присоединиться много, но при этом не каждый готов даже в детские отделения ходить, а уж во взрослое – тем более. К бойцам тоже ходят не все девчонки из группы, потому что нужно быть морально, физически и психологически зрелыми. Это сложно объяснить, еще сложнее этому научить.

 В нашей стране пока не принято обращаться со своими переживаниями, тревогами к психологам, особенно для мужчин это сложно. Медицинская клоунада – хороший инструмент, который помогает человеку расслабиться и раскрыться. Как мне кажется, мужчинам с девочками-клоунами легче чем-то поделиться, чем с психологами, хотя мы ни в коем случае не пытаемся их заменять. Но цель у нас та же – переключить внимание, поддержать. Через шутки это удается лучше всего. Конечно, необходимо шутить уместно ситуации и адекватно реакции.

 Опять же в нашей деятельности есть некий элемент игры и анонимности. Мы представляемся клоунскими именами (я, например, Тик-Так), а бойцы нередко называют в ответ свой позывной. То, что нас позвали еще в один госпиталь, говорит о том, что мы на верном пути.

– А “коллег по цеху” среди пациентов госпиталей доводилось встречать?

– Да, случается. Заходим в палату, а бойцы кричат своему товарищу: “Смотри, твои пришли”. Тот сходу отвечает: “Ну нет, я тут главный клоун”. Мы сразу включаемся в беседу: “Тогда мы по адресу – пришли у вас поучиться”.

– И чему вы научились благодаря работе в госпитале? Какой важный вывод сделали?

– Пожалуй, самый главный вывод – что наши защитники Отечества очень скромные люди. Они стольким жертвуют ради своей Родины, ради нас, но при этом никто не строит из себя героя. Когда они начинают нас хвалить, благодарить, мне становится немного неловко. Такая скромность военных, врачей, медперсонала удивительна и прекрасна.

– Как вы думаете, могли ли быть медицинские клоуны эффективны за пределами больницы? Например, на этапе реабилитации, в рамках профилактики ПТСР?

– Движение медицинской клоунады изначально зародилось в России под названием “больничные клоуны”. Сейчас по-прежнему есть волонтеры, которые так называют себя. Мы выбрали для себя термин “медицинские клоуны” неспроста. Для обычных людей “боль” и “больница” – слова-синонимы. Лично я не хочу заходить в палату и говорить: «Здравствуйте, мы больничные клоуны». Не хочу напоминать людям в очередной раз, что они в больнице. Важно еще то, что в нашем термине есть указание на то, что мы встраиваемся в медицинскую систему. Наша задача не просто стать случайным визитером, а интегрироваться в мультидисциплинарные команды врачей.

Уверена, мы будем полезны и на этапе реабилитации. В процессе общения с бойцами мы выясняем триггеры, которые могут всколыхнуть неприятные воспоминанияи  в мирной жизни. Например, раньше мы ходили в госпиталь с шумовыми инструментами: детским бубном и шейкером. Но поняли, что некоторым ребятам, в частности, тем, кто потерял зрение, эти звуки напоминают дроны. И мы перестали их использовать в работе.

Всем нам важно понимать, что люди вернутся со спецоперации другими: внешне и внутренне. Им нужна будет поддержка не просто на словах, а на уровне понимания, принятия этих изменений. Формат клоунады в ходе реабилитации вероятнее всего потребует трансформации, потому что мы нужны не только ветеранам, но и их семьям. Но отличительная черта хорошего медицинского клоуна как раз в том, что он тонко чувствует исходящий от его зрителей запрос и действует, подстраиваясь под него, так что мы к переменам готовы и очень хотим, чтобы парни скорее вернулись домой.

Результаты работы медицинских клоунов за два года:

 ✓ 2 военно-клинических госпиталя;

 ✓ 26 клоунских выходов;

 ✓ 62 часа 5 минут - общее время пребывания клоунов в госпиталях;

 ✓ 1 360 человек пообщались с клоунами, среди которых военнослужащие, их близкие, врачи и персонал.

Другие публикации в этой рубрике: Чувство Родины

Для размещения Вашей информации на портале воспользуйтесь системой "Public MEDARGO"