Подсчитали — прослезились. Избыточная смертность в России превысит в 2020 году 330 тыс. человек, прогнозируют эксперты.
Подсчитали — прослезились. Избыточная смертность в России превысит в 2020 году 330 тыс. человек, прогнозируют эксперты.
13.01.2021 4170
В денежном выражении ущерб оценивается в 9,1 трлн руб., это почти треть средств, направляемых на программу «Развитие здравоохранения» до 2024 года. Оценки демографов и экономистов, опрошенных «МВ» о результатах борьбы с коронавирусной инфекцией, разошлись от «катастрофы» до «эффективной работы системы здравоохранения».
Потери и ущерб
За январь–ноябрь 2020 года в России умерло почти на 230 тыс. человек больше, чем за 11 месяцев 2019 года, следует из данных Росстата. По прогнозу профессора Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС), академика РАН Абела Аганбегяна, избыточная смертность по итогам прошлого года превысит 300 тыс. человек. При этом с 2016 года показатель ежегодно снижался на 30 тыс., поэтому справедливо говорить об «упущенной» смертности в размере более 330 тыс. человек, считает эксперт.
Отталкиваясь от этого прогноза можно подсчитать и экономический ущерб, причиненный COVID-19, считает Аганбегян. В 2018 году Финансовый университет при Правительстве РФ оценил суммарные потери произведенного валового внутреннего продукта (ВВП) от смерти среднестатистического россиянина в 27,5 млн руб. То есть ущерб экономике от гибели 330 тыс. человек составит 9,1 трлн руб. Это почти вдвое больше, чем федеральный бюджет выделит на реализацию госпрограммы «Развитие здравоохранения» с 2018 по 2024 год, и треть от финансирования программы из всех источников.
По данным Росстата, в апреле–ноябре 2020 года COVID-19 привел к смерти 82 270 человек.
Последствия пандемии видны в изменениях государственных целей по повышению ожидаемой продолжительности жизни (ОПЖ), отмечает Аганбегян. В начале декабря Минздрав снизил целевой уровень ОПЖ в 2020 году до 72,2 года с прежних 75 лет. Даже в заключительный 2024-й год действия госпрограммы «Развитие здравоохранения» ожидаемая продолжительность жизни теперь составляет 74,7 года. Министерство также скорректировало в сторону уменьшения целевые показатели снижения смертности от различных нозологий.
При этом, по мнению профессора кафедры труда и социальной политики Института государственной службы и управления (ИГСУ) РАНХиГС Александра Щербакова, цели госпрограммы не носят мобилизационный характер, а у системы не должно быть больших проблем с их достижением. Фактор пандемии осложняет ситуацию, однако эксперт не видит достаточных оснований для снижения показателей.
В то же время, по словам Щербакова, «плачевные итоги года» требуют пересмотреть нацпроект «Демография», возможно, предпринять более радикальные меры для его реализации. Дело в том, что наравне с всплеском естественной убыли населения снижается миграционное сальдо. Показатель пока остается положительным, однако в связи с пандемией в Россию приезжает меньше иностранцев.
В условиях COVID-19 система здравоохранения не смогла обеспечить доступность помощи людям с хроническими заболеваниями, считает Аганбегян. По его мнению, отрасли не хватило человеческих и материальных ресурсов ввиду постоянного недофинансирования.
По данным Всемирной организации здравоохранения, в 2018 году Россия вкладывала в здравоохранение 5,3% от ВВП, занимая по этому показателю 118-е место из 189 стран. Дополнительные бюджетные вложения в медицину во время пандемии позволят повысить показатель до 5,6%, однако в рейтинге стран это все равно будет только 112 строчка, прогнозирует Аганбегян.
С ним согласна директор Центра анализа доходов и уровня жизни Высшей школы экономики Лилия Овчарова. По ее словам, с таким уровнем финансирования здравоохранения нельзя ставить цели по увеличению продолжительности жизни выше 75 лет.
Наравне с финансированием Овчарова выделяет несколько системных проблем, которые стали отчетливо видны в условиях пандемии: отсутствие преемственности лечения, неготовность первичного звена к новым условиям работы, перегрузка участковых врачей и неумение руководителей отрасли оценить человеческие ресурсы. Система устроена таким образом, что ведется учет ставок, а не людей, которые оказывают медицинскую помощь. Это один из первых вызовов, с которым столкнулось здравоохранение – в условиях резкого роста спроса на врачей невозможно быстро и эффективно распределять нагрузку, пояснила эксперт.
Специалисты выделяют несколько необходимых изменений, которые напрямую отразятся на улучшении демографической ситуации. По мнению Абела Аганбегяна, значительно снизить основную «статью» смертности — летальные исходы при сердечно-сосудистых заболеваниях (ССЗ), необходимо разработать отдельную программу, которая будет включать конкретные мероприятия по снижению летальности.
В качестве одной из прикладных мер эксперт предлагает организовать работу скорой медицинской помощи федеральных кардиологических центров, в штате которых специалисты мирового уровня. Сейчас к ним попадают только те пациенты, которым удалось пережить кризисное состояние, инфаркт или инсульт. «Скорая» должна доставлять находящихся в критическом состоянии сразу в федеральные клиники, а не в областные больницы, уверен Аганбегян.
По мнению Овчаровой, значимым вкладом в укрепление системы здравоохранения будет повышение зарплат медработников. Финансирование, которое правительство направляло на стимулирующие выплаты за работу с COVID-19, должно сохраниться после пандемии. Дополнительные средства необходимо вкладывать в повышение компетенции врачей.
«Иначе Россия не сможет рассчитывать на повышение продолжительности жизни. Если мы ставим перед собой такие задачи, то зарплаты врачей и их компетентность должны этому соответствовать», – убеждена Овчарова.
Источник: ( Ссылка )
